Как изменился ландшафт ИТ-экосистем после ухода западных вендоров, и что выбрать заказчику. Подкаст TAdviser

Сергей Табулин: Надо сказать, что экосистема — это широкое и в какой-то степени модное понятие, поэтому оно используется в различных трактовках, в том числе, экосистема сервисов для массового покупателя. Но мы будем говорить в данном случае про экосистемы в решениях корпоративного класса. Надо сказать, что есть очень интересная монография, которую выпустил профессор СПбПУ Александр Васильевич Бабкин, — «Экосистемы в цифровой экономике», которая вышла недавно, пару лет назад. Она описывает ряд интересных вопросов, имеющих отношение к теории и практике экосистем.

Если смотреть на экосистемы корпоративного класса, то нужно различать экосистемы решений вендора как такового и экосистему, как набор технологических партнёрств, которые эти решения окружают. Экосистемный подход как таковой удобен и производителям, так как это даёт больше денег с одного заказчика, и удобен и заказчикам, поскольку значительно уменьшает количество рисков, снижая сложность внедрения, совместимости, оркестрации, интеграции и т.д.Елена Истомина, Directum: Как no-code меняет стоимость проекта 6.3 т

Суммируя: экосистемы характерны практически для всех продуктовых направлений — инфраструктурных решений, прикладного ПО, облачных сервисов.

Сергей Табулин: Ландшафт значительно изменился. Надо сказать, что уход вендоров состоялся, но их решения по-прежнему используются, и до того, как они ушли, на рынке доминировали в основном иностранные экосистемы решений. Например, в инфраструктуре это был Microsoft, Vmware, IBM, Oracle, а в прикладных решениях — SAP и Oracle, прежде всего, и многие другие. Они во всём мире создавали наборы решений, экосистемы продуктов, тесно взаимосвязанных между собой и, по сути, предоставляли заказчику довольно лимитированный выбор.

Заказчики, выполнив первые критичные шаги, т.е. обеспечив работоспособность систем в критичный период, фактически заморозив ландшафт, затем решали актуальные задачи: обеспечение работоспособности систем, закрытие критических «дыр» в сфере ИБ. А после этого стали смотреть на альтернативы западным решениям, с которыми они уже работают, позволяющие с минимальными сложностями развивать новые проекты или мигрировать какие-либо нагрузки.

И мгновенно выяснилось, что бóльшая часть российских производителей ПО делают нишевые, чаще всего, узкоспециализированные решения. Объясняется это предыдущей доминацией западных вендоров: просто тяжело было в этих условиях развернуться. Да и многие российские заказчики не относились к задаче импортозамещения всерьёз. Но есть и счастливые исключения из этого правила. Я уверен, что мы сегодня ещё поговорим про них. Однако в целом 2022-2023 гг. — это время взрывного и не всегда системного роста для производителей ПО. Появилось, например, больше 30 систем виртуализации, которые конкурируют между собой на рынке.

Надо сказать, что многие российские вендоры стали декларировать экосистемный подход, но совершенно немногие его в реальности реализовали. На данный момент, объективно глядя на инфраструктурные решения, самая крупная экосистема на рынке — это «Астра», а глядя на прикладные решения, это экосистема «1С». Для сравнения, например, в ИБ есть две конкурирующие большие экосистемы: «Лаборатория Касперского» и Positive Technologies.

Александр Чаплыгин: Здесь нужно исходить из того, что необходимо заказчику. Если он принимает решение о внедрении продукта вне экосистемы, то кто возьмёт на себя ответственность по его документированию, сопровождению и дальнейшей жизни? Ведь эти вопросы должны решать те самые специалисты, которые разработали продукт. В противном случае заказчик должен быть готов принять эти риски на себя.

В нашем случае, если говорим про экосистему, в рамках выпуска новых релизов программного обеспечения мы тестируем его на совместимость, функциональность и производительность, как и заявлено.

Сергей Табулин: Я тоже так считаю. Надо сказать, технологические стеки зачастую формируются в силу исторических причин: например, из необходимости поддержки устаревшего решения, legacy-систем. Либо они формируются под конкретный проект, под узкую задачу, в то время как экосистемный подход позволяет выстраивать архитектуру решений. Причём мы говорим с упором именно на бизнес-решения, так как всё это делается для решения бизнес-задач заказчика.

Архитектуру проще строить с экосистемным подходом, когда заказчик понимает, что, как, какие задачи и чем он будет закрывать, и заранее уверен в том, что это будет вместе работать, лицензироваться по сходным метрикам и т.д. Не последнее и то, что это единая точка входа при решении любых технологических проблем и задач.

Александр Чаплыгин: Отчего возникает потребность в экосистеме? Самый, наверное, частый и очевидный случай такой потребности — ситуация, с которой мы столкнулись в рамках одного проекта, когда у заказчика была иностранная система виртуализации с VDI-решением и внутри неё — наша ОС. У заказчика появились некоторые проблемы, с которыми он, естественно, пришел в техническую поддержку (в то время это ещё можно было сделать). А вендор VDI-решения говорит, что с его стороны проблем нет, проблема с ОС.

Когда запрос поступил к нам, мы посмотрели и увидели, что наша операционная система работает, как и заявлено: корректно и стабильно.

Проблема была в «серой зоне» сопряжения между двумя решениями. Поэтому при разработке многовендорной системы нужно обращать внимание на то, каким образом решения между собой коммуницируют. Если это какой-то открытый протокол, хорошо описанный и задекларированный, то этим можно пользоваться. Приведу пример на наших продуктах: мы все свои решения стыкуем по открытым протоколам, что позволяет им корректно работать не только в связке друг с другом, но и с решениями партнёров и даже конкурентов.

Сергей Табулин: Да, хотелось бы сказать про баланс. На самом деле, мы всегда исходим из того, что требования диктует бизнес-задача, и, исходя из конкретных требований к инфраструктуре, можно формировать набор решений, на котором эта бизнес-задача будет работать. Т.е. задача поиска баланса изначально не стоит. Но у действительно самых больших заказчиков в стране есть ряд регуляторики, которая говорит о том, что желательно опираться на решения минимум двух вендоров, чтобы в случае, если будут какие-то тонкости, не зависеть от одного вендора.

Александр Чаплыгин: Мы растём в зависимости от запросов. Например, в предыдущие пять лет строили хороший десктоп. У нас это, я считаю, получилось. А последние два года сосредоточились на таких ролях ОС, как серверная «Астра» — ОС, на которой работают серверные приложения. Она обрабатывает большое количество запросов пользователей и является стабильной, надёжной, всем понятной и предсказуемой.

Наше второе решение — система управления базами данных Tantor. На нее тоже есть большой запрос, т. к. у компаний появилась потребность замещать софт других производителей.

И так как мы разрабатываем инфраструктурное ПО, сейчас наша цель номер один — заместить Microsoft Active Directory. Для этого используем наш продукт ALD Pro, который призван избавить от головной боли крупные организации: упорядочить работу большого количества рабочих станций, серверов, обеспечить управляемость всей этой инфраструктуры и не забыть про важный момент аутентификации и авторизации пользователей, про разделение прав доступа к информации, которая этого требует.

Сергей Табулин: Я хотел бы дополнить ответ Александра. На самом деле, мы приветствуем подход, который связан с широкой экосистемностью по наиболее пользующимся спросом решениям и со своей стороны видим здесь роль дистрибутора. Axoft является технологическим экспертом в области дистрибуции российских решений. Мы работаем по решениям российских вендоров более 12 лет, и в 2021 году порядка 80% оборота компании приходилось на российских вендоров.

ДНК нашей компании — это безопасность, почему, собственно, я и хотел прокомментировать. Одно из перспективных направлений, которое я вижу для технологических связок и построения технологических партнёрств с инфраструктурной системой «Астры», — это дополнение её решениями по ИБ. В частности, мы сейчас ведём работы по защите почты, тестируем и другие решения. Думаю, что это очень перспективная история для многих наших заказчиков.

Александр Чаплыгин: Безопасность в «Астре» была всегда. На основе этой парадигмы и базируется наше флагманское решение, качество которого подтверждается всевозможными сертификатами всех необходимых регуляторов. По факту, это всесторонне взвешенное решение, которое позволяет обрабатывать информацию с различными уровнями безопасности.

Сергей Табулин: Однозначно поддержу это мнение, потому что мы давно живём в этой парадигме, т.к. давно работаем с российскими вендорами. У нас большая группа людей задействована в поиске новых российских вендоров и выращивании их от разработчика до полноценного вендора, который может работать на весь рынок. Многие компании, которые стали большими вендорами, начинали как компании-разработчики, и мы помогли им пройти этот путь. До сих пор помогаем.

Половина лицензий «Лаборатории Касперского» в России за всё время была продана через Axoft, например. Что же касается 2023 года, партнёрам нужна большая помощь в построении, прежде всего, технологических связок, тестирований, проведении пилотов, внедрений, в быстром развитии экспертизы. Это, прежде всего, потому, что партнёры не настолько хорошо были знакомы с российскими решениями, а стоит задача быстро развить эту техническую экспертизу и там, где это нужно, помочь заказчикам с подбором решений, партнёрам — с подбором портфеля решений. Вот почему мы работаем над развитием технологической экспертизы по всем основным крупнейшим российским вендорам.

Александр Чаплыгин: Тут вопрос немного с подковыркой, потому что, когда приходишь к заказчику и начинаешь с ним общаться, довольно часто он формулирует свои требования очень расплывчато. Явный пример — запрос «хочу, чтобы ОС была гибкой». И когда пытаешься понять, в чём заключается гибкость, какой посыл нужно донести команде разработки, то чётких критериев гибкости не звучит. Наверное, прямым подтверждением того, что мы всё-таки движемся в правильном направлении, является то, что нами интересуются, что мы успешно проходим различные испытания у заказчиков.

Александр Чаплыгин: Когда нужно доказать, что продукты действительно соответствуют ожиданиям и требованиям и способны выполнять те тест-кейсы, которые живут в инфраструктуре заказчика.

Александр Чаплыгин: Так как мы пошли в глобальные внедрения, нам необходим механизм автоматизации и оркестрации. У нас сейчас на низком старте Astra Automation, предназначенная для управления жизненным циклом ПО в рамках больших инфраструктур. В ее основе используется парадигма IaC, суть которой в том, что если ты можешь управлять одной станцией, то точно так сможешь управлять и 10 тысячами, и неважно, сервера это или рабочие станции.

Также есть понимание, что в настоящий момент не хватает своего мониторинга. Есть опенсорс- решение, но оно не соответствует некоторым требованиям заказчиков, поэтому мы разработали свое, которое будет полностью позволять снимать необходимые метрики, касающиеся исключительно нашего продукта.

И третий момент: для всех очевидно, что мир захватили микросервисы. В настоящее время есть несколько решений, чтобы их оркестрировать. А так как оркестрация — инфраструктурная часть экосистемы, то в 2024 году мы выпустим продукт, предназначенный для управления контейнерами внутри инфраструктуры.

Александр Чаплыгин: Да. Мы от своей парадигмы не отказываемся: все интерфейсы открытые и стандартные, можно вместо нашего мониторинга поставить любой другой, и он точно так же будет хорошо работать. И техподдержка сможет ответить на любой вопрос о том, как снять ту или иную метрику. Тут проблем никаких не будет, никакого vendor lock.

Сергей Табулин: Да. Было несколько исследований, в том числе, которые проводились под эгидой Минцифры. В целом инфраструктурные решения в России развиваются очень динамично. То же самое можно сказать про инфобез, потому что Россия сейчас самая атакуемая страна. Инфобез и был хорошо развит, и в 2022-2023 гг. развился очень сильно.

Серьёзная нехватка решений есть в прикладном сегменте. Такие компании, как Salesforce, SAP, Oracle, которые не присутствуют де-факто на российском рынке, писали свои решения десятилетиями и переписать этот код за короткий срок очень сложно. Поэтому многие заказчики вынуждены поддерживать часть своей инфраструктуры для использования бизнес-приложений, которые они внедряли ранее. Переход прикладной части на российские решения будет идти гораздо дольше. Думаю, что фокус на прикладном ПО даст работу всему российскому ИТ-рынку на следующие 10-15 лет.

Александр Чаплыгин: Тут я полностью соглашусь с Сергеем. Очевидно, что блокирующим компонентом является отсутствие возможности запустить то или иное прикладное решение, которое было очень давно разработано, либо какое-то очень «тяжёлое» решение для запуска в средах эмуляции. Но есть механизмы, которые позволяют эти ограничения обойти. Можно, например, приложение запускать не на локальной машине, а в облаках.

Также, общаясь с различными производителями, мы поняли, что не хватает софта, который связывает системы между собой. Допустим, можно нарисовать в CAD элемент двигателя, но нельзя его просчитать. Я слышал о таких потребностях производителей.

Сергей Табулин: Мы, как дистрибутор, продолжим работу по усилению нашей технологической экспертизы и развитию новых или поддержанию пользующихся спросом технологических практик, таких как, например, DevSecOps. Контейнеризация, про которую Александр рассказал, действительно пользуется спросом на рынке и с точки зрения ИТ, и ИБ. Речь, в том числе, о защите контейнерных сред, потому что сейчас это очень актуальная история для безопасников.

Другие задачи – технологические связки, партнёрства и совместимость. Например, практически у каждого крупного заказчика в России встала задача по замене почтовой системы, тянущей за собой базу данных и систему резервного копирования, которая должна всё это дело аккуратно куда-то складывать. Всё это должно быть защищённым. Необходимы наложенные средства ИБ, которые позволяют эту задачу сделать безопасной.

Здесь требуется проводить пилоты, тестирования, чем мы, собственно, и занимаемся с рядом заказчиков. И уже есть внедрения. В этом мы видим достаточно большой пласт работ, который нужно развивать. То есть речь о связке ИТ и ИБ и совместимости между ИТ-решениями.

Отдельный фокус — на решения с данными и защитой данных, потому что все мы знаем, что данные — это новая нефть, при этом было много утечек. Поэтому конфиденциальность данных — один из фокусов.

А с точки зрения дистрибуции — помощь региональным и федеральным партнёрам в формировании портфеля, генерации и пилотировании проектов. Мы очень активно занимаемся этим, помогая партнёрам пилотировать проекты у заказчиков, особенно комплексные, где речь идёт о внедрении группы продуктов в рамках одной экосистемы или вместе с другими производителями.

Также это помощь в росте отечественным вендорам, которые, возможно, со временем могут стать новой «Астрой». Молодым компаниям не очень просто ориентироваться на рынке, но мы умеем это делать, масштабировать их продажи и быстро выводить на рынок новые решения.

Говоря про партнёрство с «Астрой», мы помогаем им сейчас развивать новые решения экосистемы «Астры». В частности, систему резервного копирования, и сотрудничество по Tantor у нас динамично развивается. Кроме того, Axoft — единственный дистрибутор со статусом Astra Professional Services* (ASP).

И внутренние вещи: у нас в Axoft будет новая B2B-платформа. Мы стараемся идти на шаг впереди рынка, поэтому очень сильно заточены и на операционную эффективность.

Сергей Табулин: У нас есть программа поддержки начинающих вендоров. Мы выстраиваем вместе с ними дорожную карту развития, заранее описываем те проблемы и задачи, с которыми, по нашему мнению, им предстоит столкнуться, и можем посоветовать, как эти вопросы можно решать. У нас есть и маркетинговая поддержка для такого рода вендоров. Но это предмет отдельной дискуссии. Тут очень сильно всё зависит от модели развития самого вендора. Например, для компаний, которые идут в облачную историю, это одно, для компаний, которые идут в large enterprise и on-prem это другое. Приходите, всё расскажем.

Александр Чаплыгин: Мы понимаем, что у интеграторов и дистрибьюторов сейчас существует потребность в экспертизе по продуктам «Группы Астра». Поэтому основная наша задача — поделиться ею и продолжать формировать инструменты, которые позволят внедрять лучшие практики, наработанные в рамках наших проектов.

Также планируем делиться нашим опытом и с пользователями. Для этого расширяем базу образовательных курсов по продуктам, увеличивая количество самих курсов и объем знаний. У нас будет курс не только по разработке, но и по администрированию и, возможно, траблшутингу.

Кроме того, мы планируем расширять пул совместимых продуктов. У нас уже несколько лет работает программа технологической кооперации ИТ-производителей Ready for Astra, в рамках которой подтверждается совместимость сторонних решений с нашими.

В наши планы также входит увеличение состава продуктового портфеля.